1. Они снова верят в лучшее, потому что худшее, как правило, с ними уже случалось
И они выжили - именно для того, чтобы снова верить в лучшее. Они получают лучшее: потому что способны его разглядеть даже там, где прочие ничегошеньки не замечают. У них отточенный взгляд, чуткий слух и нежные руки. Поэтому оно, это самое лучшее, к ним так и льнет, так и льнет…
2. Они красивы
Нет, что вы - они не симпатичны. Они удивительно красивы, потому что признали, что у них именно вот такие попы, именно вот такие груди, такие носы и такие ноги. Они научились любить эти попы-груди-носы-ноги так, что теперь кто угодно в них влюбится. Например, запросто влюбится вот то самое лучшее… Они знают тайну, эти девочки за 40.
3. Они уже переели этих приколов про «миллионы», «карьеры», «успешность» и «социальный статус»
Они теперь точно знают, что самое главное - совсем не то, что показывают по телеку, пишут в интернет, постят в соцсетях и рассказывают на тренингах. Они про это самое главное знают и помалкивают. Про то, что главное в жизни - сама жизнь: ее вкус, цвет, ритм, запах, умение наслаждаться и радоваться каждому дню.
4. У них давно нет отточенных фраз, заготовленных приемов соблазнения и дежурных нарядов на выход
Они перестали «быть в активном поиске». Они нашли того, кто им так нужен был все эти годы - себя, настоящих. И оказалось, что такие, настоящие, они очень и очень интересны всем окружающим. Ну практически всем, и достойным мужчинам - тем более.
5. Они снова умеют плакать навзрыд и хохотать взахлеб
Они уже отходили свое в бронежилете социальных приличий, требований, запретов и разрешений. Они ненавидят то время, когда нужно было ровно держать спинку, что бы ни случилось, улыбаться, даже если хочется рыдать, и кивать, когда надо бы треснуть посильнее. Им надоело держать в себя в руках, они руки разжали - и на свободу вышла живая, чувственная, настоящая…
Примерно к сорока пяти годам равновесие восстанавливается, появляется чувство стабильности, которое может принести удовлетворение.
Если человек отказался проявить активность в середине жизни, чувство спада перерастет в чувство покорности. Через некоторое время человек, остановившийся в развитии, лишится поддержки и безопасности. Родители становятся детьми. Дети станут незнакомыми людьми. Друг вырастет и уйдет. Карьера превратится просто в работу. И каждое из этих событий будет ощущаться как несостоявшееся. Кризисное состояние вернется где-то к пятидесяти годам. И хотя его удар будет еще мощней, он может подтолкнуть покорного человека среднего возраста к восстановлению жизненных сил.
С другой стороны...
Если в эти годы мы найдем новую цель, вокруг которой решим построить подлинную структуру жизни, то они смогут стать лучшими в нашей жизни. Личное счастье помогает тем партнерам, которые принимают себя такими, каковы они есть:
“Я не знаю никого, кто бы понял меня лучше”. Родители могут быть прощены за то, что дети дались им слишком тяжело. Дети могут быть отпущены без сожалений. В пятьдесят лет приходит новая теплота и умудренность опытом. Друзья и личная жизнь становятся важны как никогда. Люди, которые преодолели середину жизни, чаще всего заявляют, что их девиз сейчас: “Не заниматься ерундой”.
Изменение в ощущении самого себя и других
Ага, сегодня сын впервые обыграл вас в теннис. Или он спрашивает у вас разрешения взять спальные мешки и расположиться с подругой на лужайке. Вы всю ночь не спите, а утром расспрашиваете его об обычных вещах. Однако по выражению его лица понимаете: ваш сын знает, что вас действительно интересует.
Ваша дочь удивляется, если в магазине вы примеряете суперсексуальный туалет: “О, мама, это же просто отвратительно”.
Дети-подростки абсолютно не терпят, если родители в середине жизни имеют те же романтические фантазии, что и они.
Вы смотрите на своих родителей и видите, как они ослабли. Они уже не так хорошо видят. Они хотели бы, чтобы машину вели вы. Они периодически начинают болеть. Кто же будет следующим, думаете вы. Вы и будете, а кто же еще, вам ведь уже сорок. Вы следующий в поезде поколений, сменяющих друг друга, а за вами идут ваши дети.
Ощущая себя в роли ребенка по отношению к родителям, вы все еще чувствуете себя в безопасности. После их смерти вы остаетесь один. “Сегодня многие люди в первый раз переживают смерть в тридцать пять — сорок лет, когда уходят их родители”, — отмечает Маргарет Мид. Смерть родителя признается наиболее сильным кризисным моментом для детей.
Ваше любопытство становится болезненным. Вы никогда до этого не читали некрологов, а сейчас замечаете и возраст, и болезнь. В первый раз в своей относительно здоровой жизни вы становитесь в некотором смысле ипохондриком.
Люди в среднем возрасте часто говорят: “Все мои друзья умирают от рака”. Конечно, не все их друзья умирают именно от рака. Но достаточно одного или двух, и это уже воспринимается как шок. Нам говорят о долгожительстве. Почему же так много людей серьезно заболевают в конце сорокалетнего возраста? Поскольку смертность среди детей резко сократилась за последние годы, выживает большее число людей, которые могли умереть при рождении. Они благополучно проходят период детства, однако, не являются такими физически крепкими, как наши бабушки и дедушки, выживавшие в более трудных условиях. Следовательно, как следует из анализа статистических данных по продолжительности жизни, в стране постоянно увеличивается число людей среднего возраста и соответственно число людей, восприимчивых к смерти в среднем возрасте.
В двадцать пять лет, если в жизни вашего друга или родственника происходит трагедия, вы сопереживаете, но довольно отстранение, так как это случилось не с вами. После тридцати пяти вы начинаете ощущать тревогу и больше беспокоиться о своей жизни, пока еще не слишком поздно. Это все к лучшему.
Парадокс заключается в том, что смерть становится персонифицированным понятием, но при столкновении с ней ваша жизненная сила получает подпитку энергией. Перед лицом такой опасности вы как бы начинаете вторую жизнь.
Крушение иллюзий
Изменения в восприятии отчетливо видны в том, как мы сейчас представляем мечту. Независимо от рода занятий мы оказываемся перед пропастью, которая разделяет наше представление о себе в двадцатилетнем возрасте и реальность жизни, которую мы ощущаем к сорока годам. Если вы — сорокалетняя мать, то ваша цель скоро ускользнет из рук. Если вы главный администратор, то психологи, утверждающие, что “человек в возрасте старше сорока пяти лет не должен занимать линейной должности”, скоро будут говорить и о вас. Они объявят, что вы должны быть исключены из штата служащих. Их главное желание заключается в наборе молодых энергичных людей, которые концентрируются на нижних ступенях иерархической лестницы. Психологи не принимают в расчет философски мыслящих людей среднего возраста, которые хотели бы внести свой гражданский вклад в жизнь общества.
В сорок лет становится видно, в какой лиге вы будете разыгрывать свою жизнь в дальнейшем. Независимо от вашего положения вы удивитесь: “И это все?”
Освобождение от иллюзий происходит с каждым. И здесь самое главное не утонуть в жалости к себе. Стадс Теркел, собравший истории американцев, представителей более чем ста профессий, написал необычную книгу “Работа”. У всех людей, описанных в книге, Теркел смог выделить только один общий признак — беспокойство о возрасте. “Возможно, это вызывает наибольшую тревогу работающих мужчин и женщин: плановое устаревание людей как часть планового устаревания вещей, которые они делают”.
Вы должны отказаться от веры в то, что все богатства жизни приходят с достижением целей вашего идеального “я”. Если эти цели не достигаются и не пересматриваются, вы можете впасть в состояние хронической депрессии. С другой стороны, если вы признаете, что вам никогда не стать президентом банка в крупном городе, то смиритесь с должностью менеджера отдела в своем любимом деле и, может быть, получите еще больше удовольствия, если будете тренером спортивной команды низшей лиги или займетесь организацией хора.
Если вы достигли гармонии внутреннего “я”, что же случится после осуществления вашей мечты? Ее следует заменить новой мечтой, иначе в будущем у вас не останется цели, зато появится много страхов. С другой стороны, если вы освобождены от старых представлений, то можете открыть маленький ресторанчик и проявить свои кулинарные способности, или сочинять песни, или заняться благотворительностью, или возделывать сад. Я знаю многих людей среднего возраста, которые обратились к таким вещам. Они более энергичны, чем их сверстники, которые не могут расстаться со своими нереализованными мечтами и источник жизненной силы которых иссякает к пятидесяти годам.
Парадокс заключается в том, что медицина бьется над увеличением продолжительности жизни, а бизнес-психология ищет пути, как сузить продолжительность нашей активной деятельности.
Движение к своей индивидуальности
Когда проблески знаний перерастают в убеждения и мечта утрачивает свою притягательность, любая из ролей, которую мы выберем, кажется слишком узкой, любая структура жизни слишком ограничивает нас. Муж, жена, мать, отец, ребенок, наставник или божество, в которое мы верим, могут ощущаться нами как часть замкнутого круга, сдерживающего нас.
Потеря молодости, утрата физических сил всегда воспринимались нами как само собой разумеющееся, но обесценивание целей стереотипных ролей, которые мы для себя определили, ставит перед нами вопросы, не имеющие однозначных ответов. В этот период любой удар судьбы может выбить нас из колеи. Возраст оставляет радикальные изменения в личности. Они неизбежны.
Эти изменения дают возможность женщине утвердиться в своих силах, мужчине — позволить проявление эмоций, любому из нас они позволяют отбросить узкие профессиональные и экономические рамки. Когда это случится, мы сами готовы искать цель. Вступление на этот путь приведет нас к новому взаимопониманию между нами и теми, кого мы любим.
Но сначала, после того как нам откроется темная сторона жизни, появится много страхов. Каждая проблема, которая не была решена па предыдущем этапе развития, будет проявляться сейчас и мучить нас. На поверхность выйдут даже забытые темы детства. Нас начнут терзать скрытые стороны нашего внутреннего “я”. Мы должны попытаться принять их или отказаться от них.
Эти страхи могут привести нас к депрессии, к неразборчивым сексуальным связям, агрессивности, ипохондрии, саморазрушающим действиям (каковыми являются алкоголизм, прием наркотиков, самоубийство) и резким перепадам настроения. Имеются соответствующие данные о прохождении людьми среднего возраста. Кризис, связанный с серединой жизни, всегда использовался психиатрами для объяснения того, почему так много творческих и трудолюбивых людей сгорают к тридцати пяти годам. Еще более драматичным является доказательство, что они умирают от этого.
Если мы признаем эту нашу темную сторону, что же мы увидим?
Мы эгоистичны, жадны, конкурентоспособны, зависимы, ревнивы, мы испытываем страхи, мы собственники, мы имеем деструктивную сторону.
Вы боитесь расти? А кто этого не боится? Начиная, в попытке исправить нашу подлинную индивидуальность, процесс переоценки всего, о чем мы думаем, что чувствуем и за что выступаем, мы наталкиваемся на внутреннее сопротивление.
В этот опасный момент у нас появляется чувство страха. И именно тогда многие из нас хотят отступить как можно быстрее, так как движение вперед означает столкновение с правдой, о которой мы уже давно догадывались; мы остались одни.
Мы остались наедине с нашими мыслями и чувствами. Другой человек может соприкоснуться с ними через наш опыт или беседу, но никто другой, кроме нас самих, не сможет реально их усвоить: ни жены, ни мужья, хотя они могут дополнять нас, ни наставники, ни боссы. Этого не смогут сделать даже наши родители.
С детства, когда мы отождествляли себя с родителями, мы тянем за собой примитивный шлейф воображаемой защиты: защиты диктаторской стороны внутреннего “я”, которую я назвала “внутренним сторожем”. Эта обобщенная защита дает нам чувство уединения и даже в среднем возрасте защищает нас от столкновения с пашей абсолютной отделенностью. Мы надеемся, что наши приятели, дети, деньги или успех смогут продлить защиту со стороны близких людей, которую мы получили в детстве. Власть “внутреннего сторожа” заставила нас поверить в то, что, не высовываясь и не тратя весь наш потенциал, мы защитим себя от опасности, неудач, болезней, смерти. Но все это иллюзии.
Пытаясь поддерживать эту иллюзию и сохраняя то, что психиатры называют “неполной идентификацией”, мы только облетаем боль, которую испытываем при мысли о разделении. Однако это не защищает нас.
Мы всячески стараемся уйти от этой правды жизни, отступаем и дрожим. Устремляемся за сладкоголосой птицей нашей юности. Стоп. Застой. И, наконец, мы осознаем: темная сторона — в пас самих. Чувство внутреннего коллапса становится таким сильным, что многие из нас уже не хотят ему противостоять.
Люди, чьи биографии я привела в книге, в возрасте сорока четырех — сорока пяти лет могли сказать: “Я действительно несколько лет жил как в аду, а сейчас выхожу из этого”. Но описать это состояние они практически не могут. Люди, прожившие половину жизни, охвачены паникой. Они определяют это как “жизнь в подвешенном состоянии” и говорят: “Я иногда спрашиваю себя, стоит ли утром вставать, чтобы жить”. Дальнейший самоанализ кажется опасным.
Сорокатрехлетний дизайнер сформулировал эмоции и чувства, которые ощущал в этот период, следующим образом: “За последний год я обнаружил, что подавлял в себе все те чувства, которые не принимал. Теперь они вышли на поверхность. Я не хочу больше им препятствовать. Я хочу признать ответственность, которую реально ощущаю. Я знаю, что эти чувства существуют, и это позволяет мне подстроиться под модель поведения, которую я должен выбрать”.
Его признание говорит о том, что этот человек находится в кризисе, связанном с серединой жизни. “Сейчас я действительно шокирован размахом и качеством этих чувств. Я чувствую страх, зависть, жадность, желание соперничества. Все эти так называемые плохие чувства проявляются там, где я их вижу и чувствую. Я поражен, с какой энергией мы подавляем их в себе и не признаем нашу боль”.
Мы видим, что переход к середине жизни является таким же переломным моментом, как юность, и в некотором отношении даже более мучительным. Стоит ли жить в таком хаосе и видеть все это? Стоит ли это делать реальностью?
Частичный ответ на это дан в детской книге “Бархатный кролик”. Однажды молодой кролик спросил у лошади, что означает реальность и не мучительна ли она?
От разложения на составные части до обновления
Поскольку проблемой этого десятилетнего периода является поиск идентичности, то необходимо работать и продвигаться через разложение на составные части к обновлению. Что касается разложения на составные части, то мы только сейчас приспособили наше внутреннее “я” к требованиям общества и других людей.
Между двадцатью и тридцатью годами мы находим индивидуальную форму, вокруг которой строим систему жизни: амбициозный администратор, всегда со всем согласная мать, смелый политик, жена, спрашивающая разрешения по любому поводу. Если бы мы придерживались только этой системы, нас ожидала бы следующая перспектива: мы хорошо выполняли бы свою работу, оставаясь в узкой и прямолинейной форме, мы бы нравились, нас вознаграждали бы, и мы бы жили вечно.
В переломный момент вы испытываете шок, обнаружив, что перспектива оказалась иллюзией. Это мелкое невинное внутреннее “я” действительно отмирает и освобождает место для полностью расширенного “я”, которое объединит в себе все стороны, включая эгоизм, обиду, жестокость, экспансивность и нежность — “плохие” вместе с “хорошими”. Независимо от того, насколько разрушающим будет это столкновение с нашими подавляемыми чувствами и деструктивными импульсами, в каждом человеке всегда присутствует способность к обновлению.
Это и не разложение на составные части, и не обновление. Процесс включает в себя две стороны. Дав разрешение на дезинтеграцию личности, принимая подавленные и даже нежеланные стороны внутреннего “я”, мы тем самым подготавливаем реинтеграцию нашей личности. В этот период каждый человек более энергично ищет правду о самом себе для того, чтобы увидеть мир в правильной перспективе.
На пути к этому миру мы должны оплакать прежнее отмирающее “я” и занять позицию по отношению к нашей неизбежной смерти. Зрелость защитит нас от рабского повиновения установкам общества и от пустой траты времени, когда мы ищем одобрения других, соглашаясь играть по их правилам. В том случае, если мы действуем именно так, то нам придется меньше защищаться от нашего окружения.
В конце концов, мы сможем прокричать: “Никто не вправе мне диктовать, что хорошо, а что плохо. Я видел плохое. А сегодня я могу узнать все, что бы это ни было. Я сам себе защита. Поэтому это мой и только мой путь в жизни”.
Разложение на составные части обеспечивает наибольшее расширение нашей личности. В конце этого периода мы можем на основании нашего опыта произвести переоценку того, кем мы являемся. Это и есть обновление.
Осмотр темной стороны
Нам остается одно: идти в темноту и изучать ее. На некоторое время погрузиться в грязь. Использовать воскресный день и стать правонарушителем. Это единственный путь узнать наши глубины и получить новые жизненные силы.
Однако одни пытаются оставить в прошлом эту промежуточную станцию и пройти ее без остановки. Они не принимают темную сторону. Начинают чаще играть в теннис, совершать больше пробежек, устраивают грандиозные приемы, пересаживают волосы на голове, делают подтяжки кожи, находят молодых партнеров для любовных утех. Я не хочу сказать, что не нужно заниматься бегом или что более молодые партнеры для любовных утех не помогают оживить застойную сексуальную жизнь, однако люди, которые надеются только на эти отдушины, могут потерять значительно больше, чем просто возможность развития личности. Если не разрешить изменениям состояться, это может привести к скольжению по накопленному опыту, но не к его использованию. Возможной ценой за это будет поверхностность.
Другие блокируют этот переход к середине жизни, в суматохе развивая бешеную активность. Одаренные и, несмотря на свою молодость, уже известные бизнесмены, суперактивные хозяйки гостиниц, политики просто, как им кажется, не имеют времени для переживания кризиса, связанного с серединой жизни. Они слишком заняты организацией нового дела, или деловыми приемами, или выдвижением собственной кандидатуры на ответственный пост. Они сражаются с внешними трудностями, так как боятся погрузиться в то, что оказывается ограниченностью внутреннего “я”.
Примечательно то, что внутренние проблемы, которые в одном периоде подавляются, в следующем же периоде развития имеют тенденцию всплывать и создавать дополнительные трудности. Просто ужасно в первый раз столкнуться с кризисом, связанным с серединой жизни, только в пятьдесят лет (хотя люди проходят и через это). Развитие личности человека может быть просто задержано, если он продолжает оставаться зашоренпым. Его кругозор становится узким, он потакает своим желаниям, в конце концов жизненные соки выходят из него, оставляя лишь горечь.
“Если человек в середине жизни проходит через относительно спокойный период, — говорит Левинсон, — то это ограничивает его рост. Многие мужчины, которые в сорок лет не прошли через этот кризис, набирают в весе и теряют жизненную силу, нужную для продолжения развития личности на оставшихся этапах”.
Единственный способ освободиться от страхов темной стороны внутреннего “я” — это разрешить им войти в вас. Чем скорее мы это сделаем, тем быстрее сможем соединить новое знание о себе с нашим юношеским оптимизмом и обрести действительную жизненную силу.
Отпустите ваши чувства. Дайте произойти изменениям.
Вы не можете все взять с собой, когда отправляетесь в путешествие по середине жизни. В поисках внутреннего утверждения вы отодвигаете от себя общественные претензии и требования других людей, внешние оценки и общее признание. Вы освобождаетесь от ролей и идете внутрь себя.
Мы должны совершить путешествие через неопределенность. Какая бы ни была у нас мнимая защищенность, полученная от вложений в людей и общественные институты, мы должны от нее отказаться. “Внутренний сторож” должен лишиться возможности управлять нами. С этого момента никакая посторонняя сила не может влиять на наше движение. Каждый из нас должен проложить свой курс. У каждого из нас есть возможность возродиться, проявить свою уникальность и расширить способность любить себя и принимать других.
И что еще бросается в глаза: женщины, которые сейчас прорываются на первые места в хит-парадах, набирают самые большие проценты в рубриках «женщина моей мечты» или избираются в число десяти первых красавиц мира, с самого начала оказались более упрямыми, дерзкими и своевольными по сравнению с многими своими предшественницами.
Например, итальянская дива Линда Фиорентино, которая по политическим мотивам отказалась сниматься в паре с Томом Крузом в фильме «Лучший стрелок». «Я пацифистка, - объяснила она свой отказ, - и не снимаюсь в фильмах о войне». Еще один примечательный пример: когда в июне Жак Ширак пригласил Изабель Аджани (по происхождению наполовину алжирку) на парадный ужин в честь алжирского президента Абдельазиза Бутефлика, ее ответ прозвучал как политический вызов: «Я не хочу быть соучастницей режима, который борется против собственного народа и унижает его».
ФОТО Getty Images
В России вокруг женского возраста вечно суета и драмы, но и на Западе - немногим лучше. Несмотря на мощную молодильную индустрию и налаженный быт, у сорокалетних европейских и американских женщин - все та же нехватка времени, сил и желания бороться с возрастом. Известный парижский психолог и диетолог Мадлен Жеста консультирует в том числе и тех женщин, для которых сорокалетие - просто беда. Во всяком случае, так кажется этим грустным молодым женщинам, когда они впервые приходят к Мадлен. Сорокалетие... Инфернальная дата!
«Что значит инфернальная? - возражает мне мадам Жеста из Парижа. - Сорок лет - это зенит. Точка, на которой мы можем оставаться очень долго. Если, конечно, научимся к этому возрасту обустраивать свой внутренний мир и свое внешнее пространство. 40 лет - это тот этап, когда у нас появляется «второе дыхание».
Впрочем, если на минуту забыть об успешных сорокалетних дивах кинематографа и шоу-бизнеса - разве все так уж благополучно? Сегодня - пусть не в двадцать пять и не в тридцать, как раньше, - но уж точно в сорок лет женщина, так и не устроившая свою личную жизнь, может отчаяться, махнуть на себя рукой. Многие, слишком многие женщины вступают в этот период своей жизни опустошенными... Некоторые разведены, другие так и не вышли замуж, у третьих есть и муж, и ребенок, но они чувствуют «какую-то пустоту внутри себя». До сорока лет женщине помогает мощный социальный локомотив: родители, карьера, брак. После сорока она сама становится движущей силой, локомотивом, сама «тянет» несколько прицепившихся к ней вагонов. У многих женщин этого возраста, живущих в бешеном темпе, просто нет времени, чтобы позаботиться о себе. Они игнорируют, «не слушают» свое тело. Они начинают использовать его только для социальных и домашних нужд. Они забывают о том, что сорокалетняя женщина должна была бы иметь такое тело, которое ей нравится!
В противном случае этот этап жизни потеряет для нее всю свою привлекательность. «Есть разные способы осознать некоторые физические изменения, согласиться с ними, научиться гармонично сосуществовать с ними, - говорит Мадлен. - Правил, как именно нужно вести себя в этом возрасте, нет. Самое главное - сорокалетняя женщина просто обязана достичь гармонии с собой и со своим телом, не понукая его, но заботясь и делая все только ему во благо».
Успехи в делах весьма сексапильны!
Никогда прежде сорокалетние женщины не выглядели так молодо и не были так уверены в себе. В чем секрет? Интервью социолога Дориса Хартманна.
ELLE Потенциал женщин этого возраста сегодня кажется неисчерпаемым. Что делает их такими притягательными и желанными?
ДОРИС ХАРТМАНН Женщины прежних поколений связывали свою социально-личностную значимость либо с внешней или сексуальной привлекательностью, либо со своим статусом в качестве спутницы мужчины. Новые сорокалетние соотносят ее со своими успехами на профессиональном поприще. А профессиональная деятельность является надежным и долговременным стабилизатором чувства уверенности в себе. К тому же до тридцати лет люди еще сильно подвержены чужому влиянию, а в сорок женщины живут исключительно своим умом. Их внутренняя свобода становится безграничной, и это делает их неотразимыми.
ELLE А женское движение сыграло в жизни этих победительниц роль попутного ветра?
Д.Х. Да, конечно. Чувство долга, дисциплины и другие родительские добродетели стали восприниматься скептически. Новой формулой счастья стала самореализация. Молодые женщины 70-х годов начали изучать собственные потребности, формулировать собственные желания и осуществлять собственные проекты.
ELLE Появились новые образцы для подражания...
Д.Х. Разумеется. Раньше считалось, что женщина должна быть красивой, а мужчина - богатым. Как София Лорен и Карло Понти. А поколение тех, кому сейчас сорок, призывает к новому идеалу: «Не пытайся приспособиться к нормам, культивируй собственную индивидуальность, имей смелость быть собой». И этот призыв привлекателен даже для совсем молодых женщин.
Однажды (это было в 1994 году) я беседовала с Мариной Влади и спросила ее, какой возраст для женщины лучший. «С тридцати до сорока, - ответила мудрая Влади. - К тридцати годам женщина уже пережила самые важные моменты своей жизни, любовь и материнство, но ведь она еще совершенно молода! В мое время в кино женщины до тридцати лет играли первые роли, я же играла первые роли до сорока». ДО сорока, не ПОСЛЕ. При этом в ту эпоху Марина Влади считалась действительно долгожительницей, феноменом.
Примадонны «старого кино» начинали нервничать на подступах к сорока: в тридцать семь великая Грета Гарбо навсегда исчезает с экранов, тридцатишестилетняя Мэрилин Монро кончает жизнь самоубийством, в тридцать девять Брижит Бардо навсегда уходит из кино. В «старом» кино от главной героини требовались юность и свежесть - рядом с матерым сорокалетним Хэмфри Богартом (мужской, зрелый тип сексуальности) идеально смотрелась двадцатилетняя соблазнительница Лорен Бэккал...
Образец современного секс-символизма - полная противоположность: молодой, полный сил мужчина и опытная блистательная женщина. В одном из последних своих клипов сорокалетняя Уитни Хьюстон поет в паре со свеженьким двадцатичетырехлетним Иглесиасом, сыном Хулио. Продюсеры понимают, что современную публику уже не так интересует прелесть женской юности, как прелесть женской опытности.
Понятие «зрелой женственности» вообще сместилось лет на десять позже. «Вы хотите, чтобы я соблазнял тридцатилетнюю беби!» - возмущается Клинт Иствуд в ответ на робкое предложение своего продюсера снимать в фильме «Мосты округа Мэдисон» кого-нибудь помоложе, чем сорокапятилетняя Мэрил Стрип. Умный Иствуд уловил эту новую, тогда лишь зарождавшуюся тенденцию.
Слегка перефразируем Коко Шанель: в нынешнем Голливуде у актрисы тот возраст, которого она заслуживает. Сорокалетние продолжают считать себя «совершенно молодыми» и сниматься в своих лучших ролях. А некоторые хорошеют после сорока так, как в прошлом тысячелетии это происходило только с девушками постпубертатного периода - взять, например, ставшую идеальной после сорока красоту Мадонны Чикконе.
В моде женская зрелость. Количество прожитых звездою лет не влияет отрицательно на гонорар - самые высокооплачиваемые актрисы Голливуда не только молоды, как Джулия Робертс, но и зрелы, как Деми Мур и Мишель Пфайффер. Роль Клеопатры (фильм Алэна Шаба «Клеопатра», Франция, 2001) отдали в конце концов «тридцатилетней беби» Монике Беллуччи (дань исторической правде - настоящей Клеопатре было всего лишь за тридцать) - но при этом единственной конкуренткой Беллуччи считалась сорокашестилетняя Изабель Аджани. Их девиз сформулирован Мадонной: «Живи по своим собственным правилам и имей смелость быть собой».
Эти сорокалетние женщины в борьбе добыли себе «привилегии», которые теперешним двадцатилетним уже кажутся само собой разумеющимися. Многие из них, прожив долгие годы в одиночестве, встречают мужчину, в котором находят себе равного. Как Шерон Стоун. Эта ледяная блондинка с интеллектуальным коэффициентом в 154 балла вышла замуж за редактора San Francisco Examiner Фила Бронштейна, объяснив свой выбор так: «Я хотела, чтобы у меня наконец-то появился парень с нормальной профессией, а не очередной козел из Голливуда с таким самомнением, что оно у него ни в какой лимузин не лезет».
Социологи и исследователи тенденций отмечают: сорокалетние женщины устроили революцию в головах и сердцах. Еще 15 лет назад дамы за сорок переставали привлекать внимание мужчин и становились в их восприятии бесполыми существами. Даже такая острая на язык писательница, как Дороти Паркер, в своем монологе «Средний возраст, или Пора печали» сетовала горько: «Ах, если бы можно было просто одним прыжком перескочить эти безотрадные десятилетия… Когда тебе семьдесят - в этом даже есть определенный шик. А восемьдесят - это даже элегантно… Человеку следует находиться в одном из двух состояний: он должен быть либо молодым, либо старым. А впрочем, какой смысл валять дурака? Человеку следует находиться в одном из двух состояний: он должен быть либо молодым, либо мертвым».
Возраст теперь не скрывают - им козыряют. Преуменьшать свой возраст - дурной тон. Сегодня каждый фан знает, что Стоун сорок три и Мадонне сорок три и что Ким Бэсинджер именно в сорок три года родила своего первого ребенка. Конечно, эти женщины работают над собой. В их арсенале бригады косметологов и диетологов, натренированная годами труда в шоу-бизнесе самодисциплина и некоторое количество миллионов долларов. Но зато у них еще и огромное количество стрессов и ненормированный рабочий день. Простым женщинам следить за собой, может быть, не легче. Но и не труднее.
Мы вдруг понимаем, что неожиданно появившиеся седые волоски - не случайность. Похоже, простым выдергиванием уже не обойтись - так и до лысины можно довыдергивать. Неужели теперь придется регулярно красить волосы? И не для того, чтобы сменить надоевший цвет на новый, нет! А для того, чтобы цвет был. Странно. Ведь всегда казалось, что старость - то, что будет происходить с кем угодно, но только не с нами.
Мечтали отрастить гриву до попы, а лучше до земли? Достигнув наконец к 40 годам своей мечты, мы разочарованы: из зеркала вместо Рапунцель на нас смотрит косматая ведьма. Приходится признать, что стильная стрижка смотрится лучше, чем растрепавшийся конский хвост. И, кстати, косички тоже почему-то не красят.
Наше тело - то, каким оно выглядит сейчас - это то самое, идеальное. И другого не будет. Еще несколько лет назад нам казалось, что надо немного постараться, и мы его окончательно, раз и навсегда улучшим. Оно станет телом мечты и отрастит ноги от ушей. А вот и нет, не станет! Так что задача следующих десятилетий звучит чуть менее амбициозно: обращаемся бережно, не кантуем и пытаемся подольше сохранить функционал. И радуемся-радуемся-радуемся, что мы пока в твердом уме и относительно здравой памяти.
Кстати, о памяти. Очень странный предмет. Ярче всего ее выкрутасы проявляются при воспоминаниях о молодости. Я разводилась? А в чем причина-то была? Я страдала? Я порвала с несколькими подругами? А почему? Нет, если я напрягусь, то, конечно, вспомню и сделаю вывод, что все решения были верными. Но коварное время сделало свою работу. Мы идеализируем прошлое, оно подернуто дымкой очарования, и на поверхности почему-то только хорошие воспоминания. За плохими надо спускаться в спецхранилище.
В войне между красотой и удобством красота безоговорочно капитулировала
Еще недавно спорт был для красоты. Плоский живот, круглая попа - вот его цель. Увы, закон всемирного тяготения, как и любовь к сладкому, оказались непреодолимы. Попа тянется к земле, живот, наоборот, все ближе к идеальной форме шара. Ну а раз так все безнадежно, то, казалось бы, со спортом можно проститься. Ан нет! Как раз теперь выбора у нас не осталось.
Мы уже на собственном опыте знаем, что без регулярных нагрузок и растяжек нас ждут головные боли, ломота в спине, хрустящие суставы и прочие неприятности. Хочется в ближайшие пару десятков лет без скрипа вставать с постели, реже ходить на свидания с врачами и играть с внуками, которых еще нет, но которых мы уже ожидаем со смесью ужаса и восторга? Тогда вперед, на йогу - в позу собаки мордой вниз, и можно даже полаять, если так вам будет легче.
В борьбе между красотой и удобством красота безоговорочно капитулировала. Каблуки? Раздражающая кожу шерсть? Одежда не дышит, в ней неудобно садиться в машину или ползать с детьми по полу? В топку ее. Никаких жертв ради красоты. Когда-то моя первая свекровь с удивлением спрашивала, не устаю ли я за день от шпилек. Я же по молодости не могла уловить смысл вопроса. Разве от каблуков можно устать?
Но не прошло и пары десятков лет, как я сошла с дистанции. Похоже, к роли свекрови я готова: с удивлением смотрю на женщин, способных передвигаться на каблуках на расстояния, превышающие бросок от сиденья машины до ближайшей табуретки. В ходу - трикотаж, кашемир, уродливые угги и ортопедические тапочки.
Марка одежды, размер и чистота камня, цвет сумки - в цвет чего бы то ни было, - все это утратило смысл и значение. Бижутерия, тряпки, которые сегодня надел, а завтра без сожаления выбросил, небольшие сумочки, основная функция которых не усугублять остеохондроз, и полное равнодушие к трендам сезона, - вот что теперь на повестке дня.
Именно после сорока мы впервые серьезно задумываемся о возрастной эстетической хирургии
Мне больше сорока, и я знаю себя слишком хорошо. Так что, если вдруг сумасшедшая мода предложит силуэт или цвет, выявляющий недостатки моей внешности (а по моим ощущениям мода именно этим и занимается последнюю пару десятилетий), я с легкостью этот тренд проигнорирую.
Именно после сорока мы впервые серьезно задумываемся о возрастной эстетической хирургии. И принимаем осознанное решение. В моем случае оно звучит так: да и фиг с ним. мы просто начинаем понимать, что победить природу невозможно. Все эти перетянутые лица, неестественные носы и губы выглядят смешно и страшно, а главное, никому еще не помогли задержаться на этом свете дольше, чем было запланировано. Так к чему этот самообман?
Что-то не нравилось в родителях? Мы обещали себе не становиться такими, как они? Ха-ха два раза. Если мы честны с собой, то легко заметим, что все семена дали прекрасные всходы.
Мы - продолжение своих родителей со всеми их недостатками и достоинствами. Все, чего мы хотели избежать, незаметно расцвело буйным цветом. И не все из этого плохо. И что-то даже начинает нам нравиться. Увы или ура, пока не ясно.
Мы осознаем конечность любого ресурса - времени, сил, здоровья, энергии, веры и надежды
Секс все еще присутствует в нашей жизни - приятный бонус. А ведь в двадцать казалось, что старики за сорок уже стоят одной ногой в могиле и не занимаются «этим». Плюс ко всему, кроме секса появляются новые ночные радости. Муж не храпел сегодня ночью? Вот и радость, вот и счастье!
Наши друзья становятся свекрами и тещами, а некоторые - страшно подумать - бабушками и дедушками. Среди них есть даже те, кто моложе нас! Мы смотрим на них со смешанными чувствами. Ведь это они, наши одноклассники! Какие бабушки? Какие дедушки? Это ж Ленка и Ирка! Это же Пашка, который младше на пять лет! Мозг отказывается обрабатывать эту информацию и прячет ее в сундук с несуществующими артефактами. Туда, где уже хранятся нестареющие красавицы, пирожные, от которых худеют, пришельцы из космоса, миелофон и машина времени.
Мы замечаем, что те редкие мужчины, которые пока еще умудряются нам понравиться, в большинстве случаев моложе нас. Мы высчитываем, годятся ли они нам в сыновья. С облегчением понимаем, что нет, но тенденция настораживает. Похоже, лет через десять они все-таки переберутся в группу «мог бы быть моим сыном». Эта перспектива вызывает приступ ужаса, но и свидетельствует о том, что в сферу наших интересов противоположный пол пока еще входит. Ну и славно, ну и спасибо.
Мы осознаем конечность любого ресурса - времени, сил, здоровья, энергии, веры и надежды. Когда-то мы об этом совершенно не задумывались. Было ощущение бесконечности. Оно прошло, и цена ошибки возросла. Мы не можем позволить себе вкладывать силы и время в неинтересные занятия, скучных людей, безнадежные или разрушающие нас отношения. Ценности определены, приоритеты расставлены.
Поэтому в нашей жизни не осталось случайных людей. Тех же, кто есть, кто близок по духу, мы очень ценим. А отношения бережем и быстро распознаем подарки судьбы в виде новых, чудесных встреч. Но и так же быстро, без сожалений и колебаний отсеиваем шелуху.
А еще мы с вдохновением инвестируем в детей - эмоции, время, деньги.
Меняются литературные пристрастия. Все меньше интерес к художественному вымыслу, все больше к реальным биографиям, истории, судьбам людей и стран. Мы ищем закономерности, пытаемся осознать причины. Нам как никогда становится важна история собственной семьи, и мы с горечью осознаем, что многое уже не узнать.
В молодости казалось, что все самое интересное происходит вовне. Теперь все самое интересное внутри
Мы опять вступаем в период легких слез (первый был в детстве). Уровень сентиментальности с годами незаметно растет и вдруг зашкаливает. Мы роняем слезы умиления на детских праздниках, размазываем остатки косметики в театре и кино, плачем, слушая музыку, и практически ни один призыв о помощи в интернете не оставляет нас равнодушными. Страдающие глаза - детские, старческие, собачьи, кошачьи, статьи о нарушении прав сограждан и дельфинов, несчастья и болезни совершенно незнакомых людей, - от всего этого нам плохо, даже физически. И мы опять достаем кредитку.
Пожелания здоровья приобрели актуальность. Увы. С детства мы слышали тосты: «Главное - здоровье!» И даже сами регулярно что-то такое желали. Но как-то формально. Без огонька, без понимания о чем, собственно, речь. Теперь наши пожелания здоровья окружающим душевны и прочувствованы. Практически со слезами на глазах. Потому что теперь мы знаем, как это важно.
Нам хорошо дома. И хорошо в одиночестве. В молодости казалось, что все самое интересное происходит где-то там, вовне. Теперь все самое интересное внутри. Оказывается, мне нравится одиночество, и это поразительно. Возможно, причина в том, что у меня маленькие дети и одиночество случается не так уж часто? Но все равно это неожиданно. Кажется, я дрейфую от экстраверсии к интроверсии. Интересно, это стабильная тенденция или годам к 70 я опять полюблю большие компании?
В возрасте за сорок большинству женщин приходится принимать окончательное решение о количестве детей
У меня их трое, и я все еще не хочу отказываться от мысли о том, что эта цифра подлежит пересмотру в сторону увеличения. Хотя с практической точки зрения, а также с точки зрения моих межпозвоночных грыж, еще одна беременность - непозволительная роскошь. И если с грыжами мы уже приняли решение, я пока не расстаюсь с иллюзией. Пусть вопрос остается как бы открытым. А еще я иногда задумываюсь над усыновлением. Это тоже достижение возраста.
С годами я чувствую меньше претензий и больше благодарности. Оглядываясь назад, я вижу много хорошего и понимаю, как часто мне везло. Просто везло. На людей, события, возможности. Ну и я молодец, не терялась, не упускала.
На ближайшие годы план простой. Я ни за что не борюсь. Наслаждаюсь тем, что есть. Я слушаю свои истинные желания - они с годами становятся проще и понятнее. Я радуюсь родителям и детям. Я стараюсь больше бывать на природе и проводить время с приятными мне людьми. Впереди - бережное сохранение и, конечно, развитие.
Об авторе
Психолог, консультант, управляющий партнер консалтинговой компании IDEASEA.
Опросы женщин 40-50 лет показывают, что знаменитая фраза «В 40 лет жизнь только начинается» реальному положению дел не соответствует практически на все 100%. Выйти замуж в этом возрасте для европеек – огромная проблема.
В 40 лет жизнь только начинается - правда ли это?
Опросы женщин 40-50 лет показывают, что знаменитая фраза «В 40 лет жизнь только начинается» реальному положению дел не соответствует практически на все 100%. Выйти замуж в этом возрасте для европеек – огромная проблема.
Очень ярко эту проблему описала некая англичанка под говорящим ником Plancton в своем ЖЖ: « Мне 48, и я просто какой-то никем не замечаемый планктон в море сексуальных и любовных отношений. Надежды на то, что я найду мужчину для серьезных отношений и тем более для создания семьи, у меня нет. Опыт знакомств в реале и в интернете показал мне - можно поставить крест на поисках любви, я уже не рассматриваюсь мужчинами, как «подходящий вариант». Потому что мне не 20, потому, что у меня есть дети, потому, что у меня сложившийся характер, и я хочу не только дарить, но и получать от мужчины любовь и ответственность».
Социологические опросы показывают, что автор блога не драматизирует ситуацию, а вполне реалистично оценивает свои шансы на «вторую» любовь» . Согласно опросам, 8 из 10 европейских женщин в возрасте за 40 считает себя «невидимками для мужчин». 7 из 10 говорят, что «перестали следить за модой, утратили свою сексуальную идентификацию и смирились с ярлыком «я только мать».
С оциологи подчеркивают, что женщины теряют надежду построить новые отношения после упорных поисков партнера и в реальной жизни, и на сайтах знакомств. Кстати сказать, сегодня в Европе знакомства на сайтах едва ли не вытеснили знакомства в гостях, на работе и т.д. В опросах женщины признаются: «Как только ты получаешь развод, ты становишься нежеланным гостем у замужних подруг. Все хотят видеть у себя на вечеринках только пары».
Между тем, пик разводов в Европе приходится на 41 год у женщин и 43 - у мужчин . И если для разведенных мужчин жизнь после развода, действительно, «только начинается», то для разведенных женщин с детьми остается только социальная роль «матери и домохозяйки». Поэтому, потеряв надежду встретить спутника жизни в реале, женщины идут на сайты знакомств. И там их ждет огромное разочарование.
Мужчины 40-50 лет ищут во-первых, знакомства с 20-30-летними бездетными женщинами, а во-вторых, ищут по большей части «быстрых и одноразовых знакомств», говорят социологи, исследования которых приводит The Guardian.
После поиска мужчины на сайтах знакомств женщины 40-50 лет еще резче чувствуют тупик : «Моя личная жизнь закончилась. Я не представляю никакого интереса для мужчин-сверстников», «Мною, в мои 45, интересуют лишь мужчины намного старше. Я же хотела бы создать семью с ровесником. Но меня для них просто нет». Разведенные женщины так описывают свое положение: «Я очень одинока, совершенно потеряла связь с миром, я бесполезна и неинтересна». При этом, по прогнозам социологов, количество матерей-одиночек в Европе растет стремительно: в одной только Англии к 2020 их будет 2 миллиона.
Женщина под ником Plancton пишет в своем ЖЖ: «Физически я могу прожить и до девяноста....но как женщина я уже умерла. Я чувствую себя в пустыне...я знаю, что могу подарить любовь и поддержку, но... решительно некому».
Социологи говорят, что сегодня появилась новая демографическая группа – «невидимая группа», как они назвали ее, - это женщины после развода, с одним или двумя детьми, в возрасте 40-50 лет, смирившиеся с ролью «только матери», но крайне тяжело переживающие свою невостребованность «на рынке сексуальных и матримониальных отношений». В то же время отмечается, что среди молодых мужчин наметилась тенденция к поиску знакомства с женщиной намного - на 15 и более лет - старше себя. Однако это пока лишь едва наметившаяся тенденция. опубликовано
